Мудрые мысли

Эпиктет (Epictetus, буквально «прикупленный», вероятно рабская кличка)

Эпиктет (Epictetus, буквально «прикупленный», вероятно рабская кличка)

(ок. 50, Гиераполь, Фригия — 138, Никополь, Эпир)

Древнегреческий философ; раб в Риме, потом вольноотпущенник; основал в Никополе философскую школу.

Цитата: 1 - 17 из 291

  А то жалко, когда человек теряет свою истинную собственность — свое человеческое достоинство.


  Агриппин (см. прим.) справедливо заслуживает похвалы за то, что, несмотря на свои огромные заслуги, никогда не хвалил себя, мало того, даже краснел, когда его начинали хвалить другие. Он имел обыкновение хвалить всякую случившуюся с ним неприятность. Например, если он заболевал лихорадкой, он хвалил лихорадку, бранили его — хвалил брань, осуждали на ссылку — благословлял изгнание. Однажды, когда он хотел завтракать, ему принесли от имени Нерона приказ отправляться в ссылку. «Значит,— сказал он,— завтракать нам придется в Ариции...»
(Паконий Агриппин был изгнан Нероном за участие в заговоре Тразея и Гельвидия. Тацит пишет о нем как о человеке редкой твердости духа.)


  Архимеда, в то время как он склонялся над табличками для письма, рабы насильно уводили прочь, чтобы натереть ему тело маслом, но он продолжал чертить математические фигуры на своем умащенном теле.


  Богатство нельзя назвать добром, роскошь – прямое зло, как бережливость – хорошее качество. Бережливость ведет к умеренности и к приобретению истинных благ, богатство – к роскоши и невоздержности. Трудно поэтому богачу быть умеренным, как человеку воздержному – разбогатеть.


  Богатством надо пользоваться, как и некоторыми вещами, не везде одинаково. Лучше желать всем приобрести добродетель, а не богатство, которое глупцам даже вредно: с богатством увеличиваются пороки, и, чем кто глупее, тем безобразнее ведет себя, благо имеет возможность удовлетворять своим желаниям.


  Больного спасает врач, обиженного принимает под свою за щиту закон.


  Больные недовольны врачом, когда он ничего не прописывает им, и думают, что он считает их положение безнадежным. Отчего же мы не поступаем так по отношению к философу - не думаем, что он отчаялся в нашем исправлении, если не дает нам никаких советов?


  Будь чужд страстей (см. прим.), но не тем, что будешь бесчувствен как глупое животное, или беспечен, как глупцы, нет, ищи утешения в горе, как человек, следующий правилам добродетели,— в своем разуме.
(Блаженного состояния человек, по учению стоиков, может достичь только бесстрастием, разумным управлением собственного поведения, подавлением страстей.)


  Было бы очень хорошо, когда бы ты принимал участие в исполнении своих приказаний, так же как ел вместе с теми рабами, на которых возложено то или другое дело. Если тебе трудно исполнить это за недосугом, не забудь, по крайней мере, того, что ты празден – за тебя работают другие, ты ешь – они голодны, ты пьешь – они жаждут, ты говоришь – они должны молчать, ты весел – они грустны... Тогда ни ты сам, находясь в состоянии раздражения, не сочтешь себя оскорбленным, ни обидишь другого, кто рассердит тебя.


  В борьбе с соблазнительными мыслями бывает полезно искать общества людей более добродетельных, чем та сам, или вспоминать поучения мудрых людей.


  В горе нужно призывать на помощь рассудок, как хорошего врача.


  В жизни между тем мы требуем от богов, чего они не могут нам дать, требуем притом, получивши от них очень многое.


  В зяте можно найти сына; но у кого дурной зять, тот потерял и свою дочь.


  В несчастии познается друг и изобличается враг.


  В природе нет ничего на самом деле приятного или неприятного - все дело привычки.