Мудрые мысли

Филип Дормер Стенхоп, 4-й граф Честерфилд (англ. Philip Dormer Stanhope, 4th Earl of Chesterfield)

(22 сентября 1694, Лондон — 24 марта 1773, Лондон)

Английский государственный деятель, дипломат и писатель, автор «Писем к сыну». До смерти отца в 1726 был известен под титулом лорд Стенхоп (Lord Stanhope).

Цитата: 222 - 234 из 234

Частый и громкий смех есть признак глупости и дурного воспитания.

Человек – единственное животное, над которым можно смеяться.

Человек воспитанный умеет говорить с нижестоящими людьми без заносчивости, а с вышестоящими - уважительно и непринужденно.

Человеку, который ничего о себе не рассказывает или рассказывает все, никто ничего не доверит.

Чем человек умнее и добрее, тем больше он замечает добра в людях

Честолюбие глупца ограничивается стремлением иметь хороший выезд, хороший дом и хорошее платье – вещи, завести которые с успехом может каждый, у кого много денег, ибо всё это продаётся. Честолюбие же человека умного и порядочного заключается в том, чтобы выделяться среди других своим добрым именем и быть ценимым за свои знания, правдивость и благородство – качества, которые нигде не могут быть куплены, а могут быть приобретены только тем, у кого ясная голова и доброе сердце.
(Из писем к сыну)

Честолюбие человека умного и порядочного заключается в том, чтобы выделиться среди других своим добрым именем и быть ценимым за свои знания, правдивость и благородство - качества, которые ни где не могут быть куплены, а могут быть приобретены только теми, у кого ясная голова и доброе сердце.

Чтобы добиться успеха в этом мире, одной глупости недостаточно — к ней еще нужны хорошие манеры.

Чтобы завоевать расположение женщины, требуется одна и та же лесть; чтобы понравиться мужчине - всякий раз разная.

Чтобы управлять человечеством, нельзя его переоценивать — так оратор, если он хочет полюбиться публике, должен презирать ее.

Я никогда не даю советов в вопросах религии и брака: я не хочу, чтобы кто-нибудь терпел муки из-за меня на этом или на том свете.

Я нисколько не жалею о времени, проведенном в наслаждениях; они были своевременны, это были наслаждения, присущие молодости, и вкушал я их в молодые годы. Если бы этого не случилось, я, вероятно, переоценивал бы их сейчас, ибо всем нам очень свойственно непомерно ценить то, чего мы не знаем.

Я смотрю на праздностъ как на своего рода самоубийство.

Я... не знаю ничего более преступного, более низкого и более смехотворного, чем ложь. Это — порождение злобы, трусости, тщеславия, но как правило, ни одно из названных чувств не достигает с ее помощью своей цели, ибо всякая ложь рано или поздно выходит на свежую воду.