Фридрих Ницше


  *Друг, все, что ты любил, разочаровало тебя: разочарование стало вконец твоей привычкой, и твоя последняя любовь, которую ты называешь любовью к *истине*, есть, должно быть, как раз любовь -- к разочарованию*.


  Опасность мудрого в том, что он больше всех подвержен соблазну влюбиться в неразумное.


  Лестница моих чувств высока, и вовсе не без охоты усаживаюсь я на самых низких ее ступенях, как раз оттого, что часто слишком долго приходится мне сидеть на самых высоких: оттого, что ветер дудит там пронзительно и свет часто бывает слишком ярким.


  *Я не бегу близости людей: как раз даль, извечная даль, пролегающая между человеком и человеком, гонит меня в одиночество*.


  Лишь теперь я одинок: я жаждал людей, я домогался людей -- а находил всегда лишь /себя самого/ -- и больше не жажду себя.


  */Цель аскетизма/*. Следует выжидать /свою/ жажду и дать ей полностью созреть: иначе никогда не откроешь /своего/ источника, который никогда не может быть источником кого-либо другого.


  Я хотел быть философом /неприятных истин/ -- на протяжении шести лет.


  Искал ли уже когда-нибудь кто-либо на своем пути истину, как это до сих пор делал я, -- противясь и переча всему, что благоприятствовало моему непосредственному чувству?


  Что до героя, я не столь уж хорошего мнения о нем -- и все-таки: он -- наиболее приемлемая форма существования, в особенности когда нет другого выбора.


  Героизм -- таково настроение человека, стремящегося к цели, помимо которой он вообще уже не идет в счет. Героизм -- это /добрая воля/ к абсолютной самопогибели.